Ночное пламя [= Ночь нашей любви ] - Шеннон Дрейк

– Кое-кто дрогнет, – согласился Джон и с явным волнением прибавил:

– Но мы все же многого добились. Резня в Берике и восстание в Данбаре послужили уроком, люди поднимаются на борьбу. Влиятельные люди!

Аррен с отвращением покачал головой:

– Самым влиятельным и честолюбивым, на кого можно рассчитывать, является Роберт Брюс. Правда, он надеется, что Эдуард посадит его на место Балиола в награду за преданность, а вдохновитель нашего восстания Уильям Уоллес признает королем Балиола. И пока шотландцы между собой не договорятся, свободы нам не видать.

– Но именно это сейчас и происходит, – улыбнулся Джон. – Я имею в виду объединение. Уоллес и де Морей уже сражаются единым фронтом. Возможно, и ты скоро окажешься в наших рядах. Уоллес хотел бы встретиться с тобой в селкеркском лесу через две недели. Согласен?

– Да. Но хочу тебе напомнить, чтобы ты не слишком доверял…

– Уймись, кузен. Я понимаю, что люди, которых ты пощадил, не все сохранят тебе верность. Я чрезвычайно осторожен, с тех пор как любые сношения с Уоллесом караются смертной казнью.

– Не думаю, что сношения с кем бы то ни было ухудшат мое положение, если я попаду в руки Эдуарда или Дэрроу.

– Похоже на то. Взгляни-ка! Это, случайно, не Макдональд?

К ним действительно скакал Джей, усиленно погоняя серую кобылу.

– Аррен! С башни заметили людей Дэрроу? Они приближаются к замку с нагруженными телегами!

– Дэрроу с ними?

– Вроде нет. Кажется, они везут оружие, припасы и бочонки с элем.

– Тогда надо бы им помочь, как ты думаешь?

– Парни уже седлают лошадей. Но можно устроить им ловушку. Впустим их в замок и перебьем во дворе.

– Если только они сами не устроили нам ловушку, – пробормотал Джон.

– Каким образом?

– Троянский конь, – объяснил Аррен. – Воз можно, им уже известно, что мы взяли замок. В телегах могут прятаться воины. Лучше устроить засаду тут. Мы застанем их врасплох, а если они собираются атаковать, скроемся в лесу. Джей, скачи назад и распорядись, чтобы все хорошенько вооружились. Нам понадобится много стрел.

Джон, а мы с тобой едем на разведку.

«Храни вас Бог, сэр. И днем и ночью», – вспомнил он напутствие священника. Неужели святой отец знал, что люди Дэрроу вернутся? Или он имел в виду опасность, которая подстерегает его ночью?

Со стороны прекрасной женщины, опаснейшей из врагов.

– Эй! – крикнул Макдональд, придержав кобылу. – А что делать с людьми из Шокейна, которые поклялись сражаться за Шотландию?

Аррен задумался, потом ответил:

– Возьмем с собой. Тех, кто дрогнет перед врагом, прикончим на месте.

– Ясно!

Джей поскакал к замку, а Аррен с Джоном повернули к лесу.

Открыв глаза, Кайра с изумлением поняла, что спала, причем крепко.

Она лежала на широкой хозяйской кровати, на простынях из тонкого льна, укрытая теплыми меховыми одеялами.

Вспомнив о шотландце, она едва не подскочила, уверенная, что обнаружит его рядом.

Но он не вернулся.

Кайра уставилась на тлевшие в камине угли. Он приказал ей не вставать с постели в его отсутствие. Но не столько же времени! И почему она должна его слушаться?

Потому что от него зависит ее жизнь. Ничего не поделаешь, она боится смерти. Но он не убил ее. Пока…

И не собирается! Он так сказал.

А это.., это произошло. Она пыталась бежать, уговаривать, дерзить, притвориться девкой – все напрасно. Только разожгла его гнев и ускорила развязку.

Она боролась, да!

А потом…

Потом не боролась! Дура!

И что на нее вдруг нашло?

Она даже не знает, почему допустила это.

Нет, она ничего ему не позволяла.., но и не препятствовала.

Она не желает об этом думать! Но как не думать?

Совсем недавно она умоляла Бога и Деву Марию избавить ее от брака с Кинси, от его супружеских притязаний.

Теперь она никогда не будет лежать невинным беззащитным младенцем в объятиях Кинси.

Кайра сердито вытерла слезы.

Что толку плакать? Да, ее жизнь горька, но она может воспользоваться ситуацией и хоть немного изменить ее к лучшему.

Как бы чувствовал себя захватчик Шокейна, если бы узнал, что ей отвратительна даже мысль о браке с Дэрроу?

Определенно есть какой-то способ навсегда избавиться от Кинси. Помолилась же она Деве Марии – и явился Аррен. Видимо, Святая Дева обладает не очень хорошим чувством юмора.

– И что теперь? – громким шепотом вопросила Кайра, обращаясь к проказнику на небесах, по милости которого оказалась в затруднительном положении.

Она вскочила с постели и направилась к лохани с твердым намерением избавиться от всех напоминаний о том, чего не могла изменить. Вода была ледяной, но, стиснув зубы, Кайра начала мыться.

Внезапно дверь распахнулась, она испуганно замерла.

Вдруг шотландец еще не насладился местью и прислал своих людей? Мол, берите ее, используйте, а потом вышвырните!

Она ведь женщина Дэрроу.

– Миледи!

В комнату влетела Ингрид, рухнула на колени перед лоханью и обняла хозяйку, не обращая внимания на расплескавшуюся воду.

– О, так бы и убила этого зверя, попадись он мне в руки! Негодяй! Варвар! Он бил вас, мучил, угрожал расправой? – Ингрид перевела дух и снова заверещала:

– Он жег вас? О, миледи, где ваши раны? Славу Богу, хоть лицо не тронул. Да и каким надо быть мужланом, что поднять руку на такое личико! Нет, нет…

– Ингрид, со мной все в порядке.

Служанка отпрянула, вытаращив глаза.

– Он.., не резал вас.., не хлестал кнутом.., даже не избил?

– Нет, Ингрид, я не пострадала.

– Все равно мы должны его убить!

– Убить? – повторила Кайра. Пожалуй. Он лишил ее чести! Она бы с радостью поставила шотландца на место.

Возможно, этим местом был бы столб, к которому привязывают преступника, чтобы высечь. Но смерти она ему не желала.

– Ингрид, ты рехнулась? С ним больше дюжины человек. Их тоже убить?

– Но это дело чести, миледи! Они бандиты, мятежники, взбунтовавшиеся против короля. Грабят, убивают… – Ингрид замолчала, чтобы хозяйка представила и другие жуткие вещи, которые творили их незваные гости.

– Прости, Ингрид, я не хочу умирать, – твердо сказала Кайра и умолкла.